В Лондоне заждались Николая Лагуна
Более 50 млрд. грн. ущерб, который нанес Украине экс-банкир Николай Лагун из-за банкротства своего "Дельта Банка" более 10 лет назад - уже давно можно было бы начать возвращать, если бы его активы по всему миру были арестованы и обращены в пользу государства. Эту процедуру может обеспечить ордер Высокого суда Лондона, который можно было оформить по активам Лагуна еще в 2020 году. Однако тогда Фонд гарантирования вкладов не захотел работать по этой схеме. Недавние новости об аресте активов другого экс-банкира Константина Жеваго – именно по такому ордеру и по иску НБУ – показывают, что это был верный путь и его еще не поздно возродить.
Почему Лондон?
8 августа 2025 года Национальный банк объявил, что Высокий Суд Англии и Уэльса издал приказ об аресте части активов Константина Жеваго, бывшего владельца АО "БАНК "ФИНАНСЫ И КРЕДИТ", банка, ликвидация которого началась в 2015 году. В тот момент, в 2015-м, Жеваго был мажоритарным акционером банка, который косвенно владел долей в 97,67% акций. Заморозка активов состоялась в качестве удовлетворения заявления НБУ до окончательного вынесения решения о признании и исполнении в Англии решения Шевченковского районного суда в Киеве от 01 октября 2019 года. Это решение касается рефинансирования на 1,6 млрд грн, которое Жеваго взял у НБУ под личную поруку и не вернул. Речь идет при этом еще не о конфискации, а именно об аресте, то есть о временном обездвижении активов.
При чем здесь Лондонский суд к отношениям двух украинских субъектов – экс-собственника украинского банка и украинского же регулятора рынка? Дело в том, что после вступления в законную силу решения украинского суда, Жеваго не стал его выполнять, а Нацбанк решил искать другие способы вернуть деньги - в том числе, из-за поиска активов за рубежом. Поскольку Жеваго давно проживал в Великобритании и имеет ряд активов, был избран именно этот способ распространить решение об аресте состояния на юрисдикцию лондонского суда.
Дело в том, что европейские и британские суды могут принимать меры предосторожности даже до признания украинского решения, если убеждены, что есть сильные основания для иска и риск распыления активов. В случае Жеваго, очевидно, такой риск был признан судом. Более того, это означает, что НБУ имеет хорошие шансы вернуть свои средства с юридической позиции.
Ранее подобную стратегию успешно применил, например, национализированный Приватбанк против своих экс-собственников. В декабре 2017 года Высокий суд Лондона издал всемирный приказ об аресте активов Игоря Коломойского и Геннадия Боголюбова на сумму около $2,5 млрд по иску ПриватБанка о выведенных средствах (причем сначала суд отказывал в таком рассмотрении). В этом случае речь шла не только и не столько о признании украинских судебных решений, сколько о ряде обстоятельств, прямо связывавших дело с Лондоном. Например, средства во время мошеннических схем, в которых были задействованы компании с Кипра и Британских Виргинских островов, проходили через корсчеты банка в Лондоне (в частности, Deutsche Bank Trust Company Americas – London branch и UBS London), а также через британские трасты и юрлица. Часть кредитных и залоговых сделок, а также трастовых структур была подчинена английскому праву (через Кипр). По данным иска, ответчики также имели недвижимость, счета и другие активы в Великобритании. Недавно суд в Лондоне пришел как раз к "решению по существу" : признав мошеннической схему вывода средств. От замораживания активов до решения прошло 8 лет.
А где Лагун?
На этом фоне логичным выглядит вопрос: почему в Лондоне до сих пор нет иска об аресте активов Николая Лагуна - одного из наиболее ярких представителей банковского сектора, чьи финансовые учреждения громко банкротились за последние десятилетия. "Дельта банк" был выведен с рынка в 2015 году, оставив после себя более 50 млрд грн долгов перед Нацбанком, Фондом гарантирования вкладов, Сбербанком, Укрэксимбанком, многочисленными частными кредиторами. Объем более чем "привлекательный" для того, чтобы начать как можно быстрее искать активы для ареста. Более того, оснований сделать это из-за всемирного ареста активов в Лондонском суде было точно не меньше, чем для Коломойского и Боголюбова, и точно больше, чем у Жеваго.
Во-первых, у Лагуна тоже было личное поручительство, которую он не выполнил – по кредитам перед Укрэксимбанком на $38,3 млн и 19,3 млн грн. и перед Ощадом на 4 млрд грн.
В марте 2016 года Печерский райсуд Киева обязал Лагуна в качестве поручителя выплатить Ощадбанку $111,8 млн, €12,45 млн и 948 млн грн (итого свыше 4,3 млрд грн). В октябре 2016 года это решение подтвердил апелляционный суд, а в октябре 2017 года – Верховный Суд. Укрэксимбанк в этот период через хозяйственные суды начал обращать взыскание на имущество, связанное с Лагуном. В частности, в 2016 году суд разрешил взыскать 28,45 га земли под Киевом, принадлежавшей ООО «Крем-1» (собственность сестры Лагуна), а также три квартиры в Киеве, заставленные под кредит. НБУ, в свою очередь, приступил к обращению взыскания на заставленные Лагуном активы под рефинансирование на сумму 766,9 млн грн. В декабре 2017 года Киево-Святошинский райсуд принял решение об изъятии нескольких земельных участков в Крыму и Киевской области. В марте 2019 года Печерский суд вынес решение непосредственно против Лагуна о взыскании с него $38,3 млн. и 19,3 млн. грн. по долгу перед Укрэксимом. Конечно, никаких денег не было возвращено. В октябре 2021 года это решение окончательно подтвердил Верховный Суд. Попытка Лагуна признать недействительной поруку перед Ощадбанком провалилась — в феврале 2021 года апелляционный суд оставил решение первой инстанции без изменений. То есть, имеем прямую аналогию с невыполнением условий поручительства и с необходимостью выполнить решение украинского суда за рубежом, поскольку в Украине оно не выполняется.
Во-вторых, как оказалось, уже была попытка не только инвентаризировать все активы Лагуна за пределами Украины, но и подать соответствующий иск в Высокий лондонский суд. Такой иск должен был инициировать Фонд гарантирования вкладов для возмещения ущерба, причиненного владельцами банка через мошенничество и вывод активов. Тем более – часть схем и счетов уже была известна: банк Лагуна перед банкротством конвертировал 4,1 млрд грн рефинансирования в доллары и вывел более $0,5 млрд на иностранные счета 12 связанных компаний, еще $253 млн были переведены с корреспондентских счетов банка в иностранных банках (Bank Winter, Meinl). Другими словами, мошеннические действия, повлекшие убытки, происходили с использованием иностранных счетов и структур, что открывает путь для юрисдикций за пределами Украины для рассмотрения таких дел.
В СМИ есть упоминания о том, что был даже объявлен тендер на найм юристов для трейсинга и возвращения средств из-за границы. К участию было приглашено несколько иностранных юридических фирм. Одна из них (Spencers) заявила, что уже собрала 90% необходимой информации об активах Лагуна и через 6 недель могла бы получить в английском суде всемирный приказ об аресте его активов. По словам управляющего партнера этой фирмы Валентина Загарии, их специалисты подготовили структуру активов Лагуна, информацию о его недвижимости и деталях оффшорных компаний, через которые выводились деньги, следующим шагом должно было стать обращение в суд в Британии и наложение арестов. "Домашнее задание" юристы сделали, поскольку до этого имели заказ от частного клиента, который имел личные претензии к Лагуну на $100 млн. "Мы заказали финансовую разведку у уважаемой английской фирмы, которая сделала абсолютный поиск активов по всему миру. И, придя на тендер, мы уже имели полное понимание, где, сколько искать, какие активы, какие компании, какие юрисдикции, где недвижимость и так далее. То есть мы шли абсолютно уверенными, понимая, что мы понимаем, понимая, что. заставляет помогать государству Украина… когда мы разложили два ватмана, на которых показывали активы бенефициара банка, я увидел, что челюсти наших друзей из комиссии отвалились”, - сказал Загария.
Это свидетельствует о том, что реальные доказательства и возможности для иска в Лондоне были. Однако ФГВФЛ не довел это дело до конца. Тендер завершился скандально: Spencers был отстранен от финального этапа (фирма утверждает, что из-за того, что предлагала результат “success fee” без аванса, что было невыгодно должностным лицам), Фонд заключил соглашение с другой фирмой – DWF Law. Впоследствии украинские суды признали, что ФГВФЛ неправомерно срезал Spencers на тендере и незаконно выбрал победителя. Договор по DWF был расторгнут решением суда. Фактически, процесс юридической подготовки «завис»: старый тендер аннулирован, а новый ФГВФЛ проводить не стал. Загария утверждает, что его команда пыталась убедить Фонд возобновить усилия, отмечая, что «30–50% суммы, выведенной из Дельта Банка за границу, еще можно вернуть».
Не упустить шанс
Последние новости об успехах в Лондоне других дел – заставляют задать вопрос о возобновлении усилий по возвращению зарубежных активов Лагуна. Сейчас он скрывается от украинского правосудия в Вене, имеет российский паспорт, чтобы избежать экстрадиции в Украину, под которую он, очевидно, подпадает в первых рядах. Ряд его активов даже в Украине исправно работает и приносит ему средства, а конфискованное ранее имущество – это лишь капля в океане. Тем более что работа по поиску состояния экс-банкира уже проведена.
Почему Национальный банк, ФГВФЛ, Сбербанк или Укрэксимбанк не идут по этому пути? Ведь факты злостного уклонения Лагуна от правосудия в Украине, необходимости ареста его активов по всему миру для возмещения нанесенного ущерба, особенно в условиях полномасштабной войны и острой потребности в любых дополнительных источниках финансирования - более чем громко говорят о наличии всех оснований для подачи такого иска. Кейс Лагуна, разгуливающий на свободе, несмотря на наличие доказательств многомиллиардных оффшорных схем, лишь стимулирует других мошенников в финансовом секторе к таким же надеждам на безнаказанность. Если же успех в делах Жеваго и Коломойского все же подтолкнет НБУ к необходимости повторить его с Лагуном, это увеличит веру инвесторов в настоящие изменения парадигм государственных органов и улучшит их готовность вкладывать средства в восстановление Украины после завершения горячей фазы вторжения.