На въезде в Крым россияне заставляют мелитопольцев устанавливать шпионский мессенджер Max (видео)
Жители Мелитополя и других оккупированных территорий сталкиваются с новым инструментом контроля со стороны российских силовиков. Теперь, при въезде через блокпосты в сторону Крыма, водителей и пассажиров уговаривают установить на смартфоны российский «госмессенджер» Max.
Пожилым людям «помогают» в установке прямо на месте, однако предупреждают: уже с октября отсутствие приложения станет поводом для дополнительной проверки через специальный «мобильный детектор», который анализирует содержимое устройства.
Шпион в кармане
С 1 сентября Max обязателен для предустановки на все новые устройства в России. Но пользователи заметили, что приложение обращается к камере каждые 5–10 минут даже в фоновом режиме. По сути, смартфон превращается в глазок спецслужб, который включается без ведома владельца.
Разработчики оправдываются, что камера включается лишь при видеозвонках. Однако анализ APK-файла показал: мессенджер собирает контакты, пол, возраст, историю ввода текста (даже неотправленного), список установленных приложений, геолокацию, а также может записывать звук.
Max активно впихивают в жизнь россиян: теперь без него невозможно войти на портал «Госуслуги». Таким образом, граждан фактически вынуждают использовать шпионское ПО.
Путь в КНДР
Max не использует сквозное шифрование, что делает все переписки и звонки прозрачными для спецслужб. Более того, приложение работает только с российскими и белорусскими номерами.
Показательно, что пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков «успокоил» граждан заявлением: «Любые мессенджеры абсолютно прозрачны для спецслужб». Его слова сейчас активно цитируют мелитопольские пропагандистские СМИ, приучая жителей к мысли, что приватности больше не существует.
Циничная «норма» оккупации
В Мелитополе эти «правила» внедряют под соусом «заботы о безопасности». На деле же речь идёт о тотальной слежке и подчинении каждого гражданина цифровому диктату.
Оккупанты постепенно превращают жизнь на захваченных территориях в аналог северокорейской модели, где любой разговор и переписка контролируются государством.